"Я рассказал бы тебе все, что знаю, только об этом нельзя говорить" (с)
Снова зима, снега, небо темно-синее. Снова чай на кухне, опять Сплин.

Только уже компьютер не тот, не тот город, не те люди... Я правда скучаю по Инге и Кате. По Сплину, зеленому чаю, Сладкому уголку и разговорах... о огне, о Нем, о Питере. Запах сандала, Лукьяненко на полках... И снег за окном. И архиважный год.
Ну да... все теперь совершенно другое...

Какая-то стремная она, эта минская зима. Хотя поезда... поезда. а толку?
Только молчания больше. Никаких "писем" под шифром главной мантры. Никаких шаманов, все привыкли.
Скажи мне в прошлом году, что все будет так. О, как бы я была рада.

А толку? Счастья-то нет.

Вихри метели, двадцатка через весь город, ветер перемен в декабре. Вещие сны, Вечерний Брест, тоненький замерзший плеер в кармане.
Книга Перемен. Вперед, вперед, вперед.

Мне б кто тогда сказал... в том Сладком уголке.
Сколько всего произошло. Только странно это. Будто ты ехал куда-то далеко, а приехал совсем не туда.

Мне остается только руками развести.
Снега много...
Ненин комп и кухня))) "Елка упала сама", "Ну я бухаю новопассит, и что?"

Традцатка. Синяя, как ночное небо. И тоже через весь город...
Студия у Карпинчика. ЦУМ, булки, Катя с Ингой, плеер, Сплин.

А ведь я так хотела, чтобы вы познакомились. И показать все...
Скверик около дома Нены, сигареты. Я уже не курю... Уже время не то.

Столько всего.

Знаете, а ведь очень не хочется вас терять, правда.
И ведь не скажешь уже никому об этом. Потому что нечего сказать. Потому что вроде как глупости.
Раньше мы кичились тем, что чувствуем. И что пишем об этом. А сейчас? Сейчас уже все... ни говорим, ни пишем. Смысла нет? Может и так...

Наверное это будет хреновая зима. Две прошлые были важными. А эта...

Наверное это уже все. Машина стоп.
Путь к себе закончился, судя по всему. Больше нет того запала. Спокойно так все... сонно.

Я только развожу руками.
А что я еще могу сделать?